Тогда масложирового рынка как такового еще не было. В 1996 году отец решил создать небольшое производство — маслоцех. Колхозы, с которыми мы работали, не знали, куда сбывать семена подсолнечника. В то время многие крупные маслоэкстракционные заводы стояли, и предложение сырья было высоким. Переработкой мы занимались четыре года, потом продали свое небольшое прессовое производство. И я полностью сосредоточился на торговле. Мы создали трейдинговую компанию «Днепр‑Атлантик», которая продавала подсолнечное масло, жмых, шрот и зерновые комбикормовым заводам и птицефабрикам.
Вы занялись поставками продуктов маслопереработки потому, что хорошо знали этот сегмент и у вас были наработанные связи?
В нашей стране самый большой враг — это лень. Мало кто хочет что‑то делать, самостоятельно искать рынки сбыта для своей продукции. Мы ездили по крупным заводам и маслобойкам в Днепропетровской, Запорожской, Харьковской областях, покупали у них жмых и шрот. Признаюсь, это было золотое время: высокая рентабельность и очень быстрый рост капитала.
Всю эту продукцию вы продавали на внутреннем рынке?
Первое время — да. С 2005‑го мы начали экспортировать жмых в Беларусь, страны Балтии, Польшу. А через два года, на конференции в Киеве, я познакомился с совладельцем одной турецкой компании. Вскоре мы стали партнерами. «Днепр‑Атлантик» начал поставлять подсолнечный жмых в Турцию. У партнеров был завод, который перерабатывал этот продукт в шрот и подсолнечное масло. Дело в том, что жмых как промежуточный продукт переработки стоит дешевле, чем семена подсолнечника. Поэтому с начала 2000‑х многие турецкие заводы, которые работали на импортной семечке, стали перерабатывать именно полуфабрикаты и получать из них шрот и подсолнечное масло.
Тогда вы и загорелись идеей построить подобное предприятие в Украине?
Около двух лет мы работали как поставщики сырья для турецкой компании. В 2008‑м в Стамбуле мы решили объединить усилия и построить завод в Украине. Тогда это был такой романтический порыв. Я не понимал, насколько это тяжело, с какими ветряными мельницами придется сражаться. Возможно, я все равно принял бы подобное решение, но с абсолютно другим осознанием того, что мне предстоит. В Украине много различных бюрократических преград, сильная коррупция на местах.
Когда вы искали площадку для строительства, что для вас было главным?
Во время поисков участка для строительства я столкнулся с тем, что подходящих вариантов не так уж много. Меня интересовала площадка с развитой внутренней инфраструктурой, с готовыми коммуникациями. На поиски ушло около восьми месяцев. Наконец в Кривом Роге я увидел бывший домостроительный комбинат. Завод хоть и не работал многие годы, но был в хорошем состоянии. И началась битва. Часть зданий мы снесли и на их месте построили новые, часть реконструировали. К примеру, бывший формовочный цех площадью около 14 000 кв. м стал складом для сырья. Инвестиции в проект составили $25 млн.
Вас не смущал тот факт, что масложировая отрасль в Украине стремительно развивалась, и новые МЭЗы росли как на дрожжах?
Мы изначально выбрали для себя другую нишу. Никакой конкуренции за сырье с крупными маслоэкстракционными заводами у нас нет. На МЭЗы приходится около 70% переработки семян, остальная часть — это маслоцеха. У них мы и покупаем жмых. Этот продукт я хорошо знаю, у меня выстроены многолетние отношения с его поставщиками. Сейчас в Украине более 250 маслоцехов. Предложение жмыха на рынке выше, чем спрос, поэтому мы можем выбирать. В общем объеме продукции «Дніпроолії» на шрот приходится более 90%. В этом наше отличие от маслоэкстракционных заводов полного цикла: у них доля масла составляет до 45% от объемов производства и до 39% — это шрот.
Кто покупает вашу продукцию?
Первое время мы продавали шрот и на внутреннем, и на внешнем рынках. Нашими покупателями в Украине были комбикормовые заводы. Но уже через год после запуска мы стали работать исключительно с иностранными компаниями. Сейчас мы продаем наш шрот в Евросоюз, Индию, Турцию.
Подсолнечное масло вы тоже отправляете на экспорт?
С первого дня все растительное масло «Дніпроолія» поставляет на внешний рынок. Компания проработала на масложировом рынке не один год, поэтому мы хорошо знаем каналы сбыта, у нас налаженные связи с покупателями. Сейчас ежемесячно мы экспортируем до 40 000 т шрота и около 12 000 т растительного масла.
Недавно вы построили вторую очередь предприятия — маслоэкстракционный завод полного цикла. Сколько вы инвестировали в его создание?
Это были очень значительные капиталовложения. Скажу лишь, что сумма была не меньшей, чем во время строительства первой очереди. Теперь мы работаем на двух видах сырья — перерабатываем семена подсолнечника и жмых. В сутки «Дніпроолія» перерабатывает 700 т семян подсолнечника и около 1200 т жмыха. Предприятие также может работать на сое и рапсе, но пока такого опыта у нас нет.
Зачем вам понадобился МЭЗ, работающий по классической технологии?
Мы получили собственный замкнутый цикл производства, который позволил нам стать независимыми. Мы смогли перейти на твердое топливо и полностью отказались от использования природного газа. Ежедневно мы сжигаем более 100 т лузги, получая пар и энергию. Кроме того, у нас есть форпрессовый жмых собственного производства, а также кроме экстракционного и прессовое подсолнечное масло.
Как вы планируете развиваться?
В ближайшее время мы собираемся построить третье экстракционное отделение, два элеватора по хранению шрота, цех его грануляции. Мы также будем развивать внутреннюю железнодорожную логистику, чтобы загружать в вагоны масло и шрот прямо на территории предприятия. Пока мы перевозим нашу продукцию только автотранспортом.
Каковы ваши правила в бизнесе?
Стараться учиться на чужих ошибках. Не останавливаться на достигнутом, все время двигаться вперед. За последние несколько лет я стал более взвешенным и менее резким. Быть предельно внимательным и осторожным — это также необходимое правило в украинском бизнесе.
Это значит, что к заемным средствам вы тоже относитесь с осторожностью?
Мы та компания, которая с осторожностью относится к заемным средствам. Но построить крупное современное производство в сжатые сроки без внешнего кредитования невозможно. Поэтому мы сотрудничаем с международными финансовыми организациями и привлекаем у них финансирование.
У кого вы учились менеджменту?
Есть много умных, правильных, интересных книг по менеджменту и управлению, но украинские реалии настолько уникальны, у нас все так быстро меняется, что ни одна книга, ни одна статья не помогут правильно выстроить управление. Всему приходится учиться на собственном опыте. У компании «Дніпроолія» несколько партнеров. Залог нашего успеха — это кооперация, где каждый выполняет свою работу, и делает ее хорошо. Мой главный капитал — это мой опыт и моя команда.
Вы никогда не работали наемным сотрудником. Как вы выстраиваете отношения с персоналом? С какими качествами вы не готовы мириться?
Я не готов мириться с ленью. Если человек ленивый, от него не будет толку. Человек, пришедший в компанию, должен все свои силы и энергию отдавать работе и за это получать достойное вознаграждение. При этом я уверен, что людей надо хвалить за результат. Мне самому это приятно.
Насколько вы доверяете своим топ‑менеджерам?
Доверяю, но обязательно контролирую. Год назад мы ввели детектор лжи. Раз в полгода его проходят все сотрудники. Конечно, многим такое новшество не нравится, но это необходимая мера. Она дисциплинирует.
Что вам помогает выдерживать темп жизни?
Спорт и активный отдых. Именно это меня и поддерживает. Теннис, атлетика, лыжи, люблю кататься на байке и гидроцикле.
На что вам не жалко потратить большие деньги?
Сам я человек с небольшими потребностями. Вкладывать предпочитаю в людей, в развитие производства. Бизнес для меня сродни спорту, а деньги — это лишь инструмент достижения цели. В бизнесе приходится бежать со всех ног только для того, чтобы оставаться на месте и не потерять своих позиций, а чтобы чего‑то достичь, надо бежать как минимум вдвое быстрее.
